Шпицберген: путешествие на Северный полюс. Развлечения и достопримечательности Шпицбергена

Шпицберген - один из самых тёплых и обитаемых уголков Арктики. Благодаря Гольфстриму зимы на архипелаге мягкие, а летом температура может подниматься до +20°. Это позволяет вести здесь коммерческую, промышленную и научную деятельность, в том числе и в постоянно обитаемых посёлках. Сейчас таких на Шпицбергене три: норвежские Лонгйир и Свеагрува и российский Баренцбург. Есть научные станции: Нью-Олесунн (Норвегия) и Хорнсунн (Польша). Есть также мёртвые советские поселения Колсбей, Грумант и Пирамида.

Несколько лет назад обзавелись своей станцией на Шпицбергене и китайцы. Любая страна, подписавшая Шпицбергенский трактат 1920 года, имеет право вести на архипелаге коммерческую деятельность при условии признания формального суверенитета Норвегии над территорией.

Основа экономики Шпицбергена - добыча угля. Процесс этот перестал быть рентабельным и поддерживается скорее по традиции. Сейчас деньги на архипелаге приносит туризм. Гостиницы, бары, магазины, сувениры, музеи, общественные пространства, туристические компании - сфера обслуживания на Шпицбергене развивается стремительно. В полуторатысячном Лонгйире, административном центре территории, есть даже Radisson.

Но это сейчас Лонгйир - крупнейшее поселение на Шпицбергене, а норвежцы - наиболее многочисленная нация. Ещё четверть столетия назад всё было по-другому. Большинство населения архипелага составляли граждане СССР, в основном украинцы. Шахтёры приезжали в Арктику из Донбасса, обслуживающий персонал - с Волыни. В двух советских посёлках на Свальбарде (весь мир знает Шпицберген именно под таким названием) - Баренцбурге и Пирамиде - в общей сложности проживали около двух с половиной тысяч человек.

Пирамида

Пирамида - пожалуй, единственное место на земле, где действительно был построен коммунизм. В посёлке практически отсутствовали товарно-денежные отношения - питание и бытовые услуги предоставлялись бесплатно. Зарплата шахтёров и обслуживающего персонала (рассказывают про суммы от 700 рублей и выше) почти полностью уходила на сберегательные счета в советском банке. За несколько зимовок на Шпицбергене можно было заработать не только на машину, но и на кооперативную квартиру. Сейчас же зарплата большинства шпицбергенских сотрудников «Арктикугля» колеблется между 500 и 1 000 долларов - немного по северным меркам.

Общий вид на посёлок Пирамида с одноимённой горы.

В сороковых-восьмидесятых годах на 78-м градусе 40 минутах северной широты выросло поселение на более чем тысячу человек с жилыми домами, общежитиями, больницей, школой и детским садом, бассейном, огромным культурно-спортивным комплексом, портом, фермой и даже гостиницей, построенной для развития туризма. В качестве необычного проявления заботы о сотрудниках руководство посёлка заказало несколько барж с чернозёмом, который был уложен на вечную мерзлоту Арктики. На завезённой почве прорастала не только южная газонная трава, но и некоторые однолетние цветы, которые жители Пирамиды высаживали у домов. И сейчас там можно увидеть очертания старых клумб, по южной традиции ограждённых кладкой из сложенных под углом кирпичей.

Руководство посёлка заказало несколько барж с чернозёмом, который был уложен на вечную мерзлоту Арктики. На завезённой почве прорастала не только южная газонная трава, но и некоторые однолетние цветы.

В 1998 году Пирамида превратилась в посёлок-призрак. Государственный российский трест «Арктикуголь» решил прекратить добычу на Шпицбергене. Только во второй половине нулевых россияне вернулись на архипелаг, но полноценная жизнь закипела лишь в Баренцбурге. Пирамида и сейчас мёртвый город, хотя местные постоянно меня поправляли: они предпочитают называть посёлок не заброшенным, а законсервированным.

Местных сейчас немного - в летнюю пору население Пирамиды достигает двадцати человек, все они сотрудники гостиницы «Тюльпан». Только гостиница, котельная и гараж продолжают работать в этом то ли заброшенном, то ли законсервированном посёлке.

В Пирамиде нет мобильной связи и интернета, для общения с внешним миром здесь используют спутниковые телефоны. При этом на пути из порта в гостиницу можно встретить деревянный столб, на котором висит старый телефонный аппарат - он обозначает место, где ловится сигнал норвежского сотового оператора.

Редкие люди

Самый известный житель современной Пирамиды - Александр Романовский, некогда преподаватель географии из Санкт-Петербурга, который в 2012 году откликнулся на вакансию гида в Пирамиде и с тех пор каждый год продлевает контракт с «Арктикуглём».

Александр появляется практически в каждом репортаже о Пирамиде, как русскоязычном, так и иностранном. Экстравагантный внешний вид, неровная борода, едва заметный безумный блеск в глазах и ружьё через плечо для защиты от белых медведей - всё это добавляет его образу телегеничности.

Ещё один запоминающийся житель Пирамиды - Пётр Петрович с Волыни. Это нынешний глава посёлка (начальник участка). Он мастер на все руки: одновременно водит туристический автобус, управляет гидроузлом, выступает завхозом и ангелом-хранителем законсервированного рудника.

На верхнем плато горы Пирамида, давшей название руднику и населённому пункту, сложно поверить, что ты находишься где-то глубоко в Арктике. Именно здесь ощущается присутствие людей - из-за наскальных надписей. В основном это имена и названия городов, почти сплошь украинских. Донецк, Макеевка, Киев, Львов. Минск, Калинин, Красный Луч, Часов Яр, Новомосковск. Датировано 1981-м, 1983-м, 1988-м годами. За несколько десятилетий эти оставленные краской надписи ничуть не выцвели, даже камни с буквами: «К», «О», «Н», «С», «Т», «А», «Н», «Т», «И», «Н», «О», «В», «К», «А» лежат в строгой последовательности, как их оставил шахтёр по фамилии «М», «О», «С», «К», «В», «И», «Н» когда-то во времена Советского Союза. Они неподвластны времени, ветрам и перепадам температуры. Страна, собравшая всех этих людей на Севере, ушла в небытие, а надписи остались. В этом смысле название горы начинает звучать символично: это действительно пирамида - памятник почившей в бозе империи. В песках Сахары или в снегах Арктики - неважно.

Вид с Пирамиды на ледник Норденшельда.

Смотрите, люди!

С вершины горы в нашу сторону спускались два человека.

Не бойтесь, у меня ружьё, - сказал наш инструктор Даниил.

Через несколько минут люди поравнялись с нашей группой. Это были молодые парни в спортивных костюмах. Один из них держал в руках мобильный телефон, из которого доносился русский рэп.

Добрый вечер! - поздоровались они хором.

Мы встретили двоих таджиков - их бригада также временно живёт в Пирамиде, где ремонтирует четвёртый этаж гостиницы. Парни не просто спускались с вершины горы, они сбегали с неё, вальяжно, трусцой, будто нет под ногами разъезжающихся во все стороны камней.

Ну а чем им тут ещё заняться? - заметил Даниил, провожая взглядом их удаляющиеся фигуры. - Как развлекаться? Интернета нет, мобильной связи нет. Ничего нет - только гора!

Баренцбург

Баренцбург куда более живой населённый пункт. Когда-то здесь жили полторы тысячи человек, сейчас - около пятисот. Из них 80–90% - украинцы из Донбасса. О присутствии России здесь говорит только триколор над зданием консульства. Это сооружение единственное в Баренцбурге стоит за забором.

Я тут уже пять лет, безвылазно, - рассказывает мне один из баренцбургских шахтёров. Он ходит по улицам посёлка, пытаясь познакомиться с туристами и пообщаться с новыми людьми. - И ещё столько же проведу, возвращаться мне некуда.

Родной город моего собеседника теперь не контролируется Украиной. Возвращаться туда он не собирается.

Брат со мной даже разговаривать не хочет. Говорит, я россиянам продался. А где тут Россия?

Действительно, в Баренцбурге и вообще на Шпицбергене-Свальбарде совершенно не ощущается присутствие какого-либо государства. Украинцы, россияне, норвежцы и прочие живут здесь некой единой общностью, в которой разговоры о политике сразу же подавляются.

На Шпицбергене не рождаются и не умирают - тяжелобольных и женщин на последних неделях беременности вывозят на материк. На архипелаге нет кладбищ, зато есть собственные пивоварни: «Красный медведь» в Баренцбурге и Svalbard Bryggeri в Лонгйире. При этом алкоголь здесь стоит дешевле, чем в континентальной Норвегии - сказывается статус tax-free.

Лонгйир

Играть в алкоквест в Лонгйире абсолютно бессмысленно. «Пьяная миля» в столице Шпицбергена состоит всего из четырёх питейных заведений. Три из них расположены на одном пятачке, четвёртый - чуть поодаль, в гостинице Radisson.

Бары - единственное место, где можно употреблять спиртное без ограничений. На Шпицбергене действует что-то вроде сухого закона. Каждый житель архипелага, как взрослый, так и ребёнок, имеет право на покупку определённого количества алкогольных напитков в месяц. В Баренцбурге, к примеру, это один литр крепкого спиртного. Также на Свальбарде ограничена продажа сахара.

Власти ограничивают доступ к выпивке, опасаясь повального пьянства - развлечений на Шпицбергене действительно немного. Скука, тяжёлые погодные условия, малочисленное население и, следовательно, ограниченный круг общения - всё это способствует тяге к спиртному.

Природа

Туристы едут на Шпицберген, конечно, не ради алкоголя. Главная достопримечательность архипелага - природа. Это только на первый взгляд при подлёте к аэропорту Лонгйира кажется, будто всё вокруг серое и унылое. Стоит присмотреться, и окружающий мир начинает играть красками и контрастами.

Арктический хлопок или пушица. Новые на Шпицбергене люди часто путают это растение с одуванчиком.

Ярких цветов на Шпицбергене немного, поэтому любая подобная растительность воспринимается как чудо.

Дорог на Шпицбергене немного, автомобильные переезды между населёнными пунктами невозможны. Главный транспорт в летнее время - катера, в зимнее - снегоходы.

Есть отчаянные смельчаки, которые решаются на многодневные трекинговые переходы. Местный порядок обязывает таких иметь с собой ружьё для защиты от белых медведей. Летом животные уходят вслед за полярной шапкой на север, но гарантировать их полное отсутствие в обитаемой части Шпицбергена никто не может.

Этим летом организованные туристы встретили вдали от поселений невооружённого путешественника из Украины и по прибытию в Лонгйир сообщили об этом властям. Те отправили вертолёт и принудительно эвакуировали нарушителя.

МУРМАНСК, 19 окт - РИА Новости, Анастасия Яконюк. В зале вылета норвежского аэропорта после регистрации на рейс до Шпицбергена пограничник бесстрастно штампует в паспорте: "из Норвегии выбыл". Отметку о прибытии на архипелаг никто не делает и по документам прибывший сюда оказывается "нигде" - как бы "в другом измерении".

И не только по документам - жизнь на этом краю земли настолько отличается от материкового уклада, что не сразу поймешь, что реально существует, а что только кажется, в каком времени ты оказался и в какой стране.

Впрочем, заблудиться здесь не получится: на Шпицбергене всего несколько крупных населенных пунктов, справедливо поделенных между норвежцами и русскими.

Норвежский Лонгйир - столица архипелага и самое северное в мире поселение с населением свыше тысячи человек - местный мегаполис. Свое труднопроизносимое название (норвежцы еще усложнили его до Лонгйирбюена) он получил от американского инженера, заложившего здесь угольный рудник. Кроме шахты, в Лонгйире есть аэропорт, университет, музей, школа и детский сад.

Российский Баренцбург еще пару десятилетий назад по численности населения значительно опережал Лонгйир. Теперь здесь живут от 300 до полутысячи человек в зависимости от времени года. Центром жизни остается рудник, есть еще российское консульство, дом культуры, спорткомплекс и бюст Ленина.

Третье поселение можно назвать "ненаселенным" пунктом - бывший российский поселок Пирамида, где жили свыше тысячи человек. Сегодня со своими домами, домом культуры, спорткомплексом и бассейнами он превратился в музей под открытым небом.

Острые горы в холодном краю

Рельеф здесь словно вычерчен по линейке - не случайно слово "Шпицберген" переводится как "острые горы". Впрочем, норвежцы называют архипелаг "Свальбардом" - что в свою очередь означает "холодный край". Это сочетание - остроконечные вершины и студеные воды - привычные декорации жизни на Шпицбергене вот уже, если верить исследователям, пять веков.

Архипелаг отошел Норвегии в 1920 году, но с оговоркой: все страны, подписавшие в Париже Шпицбергенский трактат, могли вести здесь хозяйственную и научную деятельность. Таковых было около сорока, но, видимо, лютые арктические ветра остудили политический пыл большинства претендентов и в 21 веке на Свальбарде остались в основном лишь норвежцы, да русские.

Лонгйир - город белого медведя

Двери домов и машин здесь не запирают: во-первых, даже если кто-то и позарится на чужое добро, далеко не унесет - вокруг вода. Во-вторых, все друг друга знают и воровать у соседа - все равно, что в колодец плевать. И, наконец, незапертая дверь однажды может спасти от нападения настоящего хозяина архипелага - белого медведя.

Белых медведей здесь немногим меньше, чем самих жителей. Потому вокруг окраинных домов стоят своеобразные заслоны, детские сады напоминают крепости, а выходя из дома на прогулку, каждый берет с собой ружье.

Впрочем, стрелять в хозяина архипелага можно только в крайнем случае: во всех остальных опытные охотники советуют аккуратно, боком выходить из поля зрения животного. При этом нападения мишек на людей случаются здесь практически каждый год, только нынешним летом такая встреча закончилась трагически - белый медведь загрыз одного из британских туристов, разбивших лагерь во владениях хозяина архипелага.

Встретить косолапого можно в любое время года, однако этой осенью опасность для местных жителей представляют не только медведи. У песцов и оленей . Этого вируса на Шпицбергене не было уже лет 30. Охотники и ученые грешат на российских перебежчиков, предполагая, что именно лисы и песцы принесли бешенство из Сибири по льду.

Однако простым лонгйирцам не до выяснения причин: за месяц нужно успеть сделать пять прививок - тогда бешенство человеку не грозит. Опасность исходит не только от лис и песцов, но и от северных оленей: каждый житель архипелага имеет право убить за сезон одного оленя.

"Я, как охотник, должен доставить нижнюю челюсть застреленного животного губернатору. Поскольку вирус передается через слюну, его можно обнаружить, и таким образом осуществляется контроль", - рассказал один из охотников поселка Улаф Сторё.

А вот кто никогда не станет переносчиком бешенства, так это кошки: держать их в Лонгйире строго запрещено с 1988 года (правда об этом, говорят, не знают мурки Баренцбурга).

Еще одна примета Лонгйира - полки для обуви в каждом заведении: будь то музей, школа или фешенебельный отель. Эта традиция - наследие шахтерского уклада жизни: большинство жителей работали в шахте, и, входя в помещение, каждый должен был снимать ботинки, чтобы не нести угольную пыль в дом.

Умирать и рождаться запрещено законом

Шпицберген хоть и является норвежской территорией, во многом живет по своим законам. Их диктует не только царь и бог - губернатор архипелага, который наделен значительно более широкими полномочиями, чем глава любой другой провинции, но и сама жизнь в экстремальных условиях.

Право находиться здесь имеет только трудоспособное население, для безработных и пенсионеров проезд на архипелаг закрыт. Те, кто живет здесь лет по 10-15 - настоящие легенды острова - старожилы.

В Лонгйире законом запрещено умирать - здесь нет кладбища, и если кто-то собрался покинуть этот мир, ему, прежде всего, надлежит покинуть Шпицберген. Впрочем, родиться здесь тоже не получится - все беременные отправляются на "Большую землю".

У сотрудницы туристической компании Стине двое малышей. "Они родились на материке, в Тромсё - последние недели пришлось жить у друзей, своего жилья на "Большой земле" у нас нет. Хорошо, папе удалось успеть к рождению детей, а то совсем было бы грустно", - рассказывает Стине.

Они перебрались сюда, как и многие другие норвежцы, в поисках романтики и приличного заработка - в комфортной и спокойной части Норвегии им стало неинтересно. К особенностям местного уклада жизни они привыкли не сразу, но теперь сомневаются - стоит ли уезжать.
"Мы не чувствуем себя оторванными от мира. Скучно здесь почти и не бывает: у нас проводится множество разных акций, проходят фестивали, развивается туризм, меняются люди. Правда, жизнь тут уж больно дорогая. Например, пиво в магазине стоит дешевле молока. Мне с двумя детьми приходится выбирать молоко", - говорит Стине.

На Шпицбергене есть зона беспошлинной торговли, потому и пиво, и прочий алкоголь здесь соблазнительно доступен. Правда, в местном супермаркете алкоголь продается только по билетам - в течение трех дней от даты прибытия. При покупке выпивки билеты штампуют, и второй раз по ним отовариться нельзя. Еще алкоголь можно купить в специализированных магазинах, но только по особым картам, лимитирующим отпуск алкогольной продукции - 24 банки пива и два литра крепких алкогольных напитков на человека в месяц.

Текст: Назиля Земдиханова

Больше всего в жизни я преуспела в игре «А что если…?». Я люблю спонтанно купить билет и уехать в неожиданном направлении. Как развернутся события, какие идеи подкинет жизнь, с какими людьми я столкнусь и что за всем этим последует - это как смотреть сериал с собственным участием.

Последние пять лет я работала веб-дизайнером на фрилансе. Это позволяло самостоятельно распоряжаться собственным временем, давало свободу передвижения и неплохую зарплату. Я принципиально против того, чтобы долго находиться в зоне комфорта. Но в тот раз всё случилось против моей воли: машина, взятая в кредит, авария, компенсация страховки встречному автомобилю. Чтобы решить проблему, я занялась нескончаемой очередью проектов, и всё моё время поглотила работа.

Тогда мне и пришла в голову идея терапии севером - я обожаю зиму, снег, мороз. Я рассматривала карту России, искала самые удалённые населённые пункты и по воле случая узнала о посёлке Баренцбурге на архипелаге Шпицберген. Но не прошло и недели после покупки билета, как энтузиазм угас и перспектива остаться дома за компьютером стала казаться не такой уж плохой - это было гораздо комфортнее, чем отправиться в дальний путь. От предстоящей поездки был минимум ожиданий. Тем не менее всего через несколько часов после того, как самолёт приземлился на архипелаге, я решила остаться здесь жить. Меня не раз спрашивали почему, и я искренне пожимала плечами. Горы, снег, океан - да, но намного важнее то, что я наконец почувствовала, что нахожусь там, где мне нужно быть, словно приехала домой после долгой поездки.

Мне сразу понравилась размеренность арктической жизни. Вокруг деревянные домишки, изредка мимо проезжают снегоходы, люди разгуливают с собаками или на лыжах. Я гуляла с утра до вечера, просто дышала чистым воздухом и наблюдала за местным укладом жизни. В российском посёлке Баренцбурге я провела две из трёх своих недель на Шпицбергене. Уже в полной уверенности, что я планирую поселиться на архипелаге, я пришла в Центр арктического туризма «Грумант» и попросилась на работу. Мне предложили стать гидом и по совместительству дизайнером. Так возможность пожить в Арктике стала превращаться в реальность. Шла осень 2014 года.

Баренцбург

Контракт с «Арктикуглем», а вместе с ним и новая жизнь, начались в январе 2015 года. Полярная ночь на архипелаге длится до конца февраля, поэтому, когда мы с другими сотрудниками подлетали к Шпицбергену, из самолёта в кромешной тьме виднелись лишь огни взлётно-посадочной полосы. В аэропорту нас встретил служебный вертолёт Ми-8. На тот момент это был единственный способ попасть в Баренцбург.

В посёлке живет и работает около четырёхсот человек, все без исключения - на государственный трест. Зимой от аэропорта до посёлка можно добраться на снегоходе, летом - на лодке. Многие рабочие приезжают сразу на пару лет, поэтому у них нет ни снегоходов, ни лодок. Выбраться из посёлка самостоятельно простому работнику практически невозможно, да и не рекомендуется, так как всегда есть вероятность встретиться с медведем. В последние годы добыча угля не может обеспечить людям достойную жизнь, поэтому в Баренцбурге возлагают большие надежды на туризм, ведь многие интересуются Арктикой и русской культурой.

Я поселилась в хостеле c другими ребятами. Мне с лихвой хватало жизненного пространства, но было мало личного: мы все делили одну, пусть и большую комнату. В хостеле у меня постоянно возникало ощущение коммуналки: то кто-то устраивал ночные посиделки, то в помещении были малознакомые люди. К сожалению, ужиться мы так и не смогли: постоянно возникали конфликты из-за бытовых вопросов, а с кем-то мы не сошлись характерами.

Я сознательно выбрала реальность без друзей и привычных развлечений: никаких душевных разговоров за кружечкой кофе, походов на выставки и в кино, никакой возможности взять и уехать куда-нибудь на пару дней просто потому, что хочется. В трудные минуты я смотрела на северное сияние, радовалась кричащим песцам за окном и подкармливала пугливых коротконогих оленей. Я отказалась от того, что раньше было мне так важно для поддержания боевого духа, ради студёных ветров и новой жизни. Это был мой личный челлендж.

В трудные минуты я смотрела на северное сияние, радовалась кричащим песцам за окном и подкармливала пугливых коротконогих оленей

В феврале появились первые туристы - они приезжали организованными группами из норвежского Лонгйира на снегоходах. Моей задачей было провести им экскурсию по посёлку и рассказать вкратце его историю. Тогда мне едва-едва хватало английского и на моем счету не было и десятка публичных выступлений. Но желание рассказывать экскурсии интересно подтолкнуло к тому, чтобы развиваться дальше; кроме того, в свободное время я начала изучать норвежский язык.

Однажды я по работе поехала в Лонгйир. Управлять снегоходом в первый раз оказалось довольно сложно: надо было постоянно концентрироваться на дороге, справляться с холодом, который всё равно пробивался через тонну одежды, и привыкать к непрекращающемуся шуму двигателя. В соседнем Лонгйире по сравнению с Баренцбургом активность зашкаливала: здесь была масса людей, снегоходов, собак. День тогда выдался чудесный, и я словно на мгновение вернулась в мир нового и увлекательного.

В марте произошло ещё одно большое событие - солнечное затмение. Из-за наплыва туристов мы много работали, бывало, по несколько недель без выходных. Правда, ненормированный график не отражался на зарплате, и это усиливало напряжение между начальством и подчинёнными. Это поначалу ты радуешься, что в принципе находишься на Шпицбергене, а потом понимаешь, что здесь есть свои трудности и деваться некуда - остаётся только вернуться домой. Но сложнее всего было справиться с недостатком общения. Я не самый открытый человек и способна развлечь себя, но он всё равно ощущался: я скучала по друзьям и знакомым. Обещала себе: всё скоро кончится, надо просто немного потерпеть, быть сильной, как бы тяжело ни было.

В середине мая закончился зимний сезон, и мы начали подготовку к летнему. Даже тогда в Баренцбурге были проблемы с едой. Овощи, фрукты и молочные продукты привозили раз в месяц на корабле или самолёте. Люди стояли в очереди несколько часов, чтобы успеть купить хоть что-то свежее. Многое распродавали за пару-тройку дней. Просроченные продукты тоже шли в ход, причём по тем же ценам. Чтобы хоть как-то сэкономить деньги и не тратить всё на дорогие продукты, я перешла на крупы и консервы, дополняя их хлебом, маслом и сгущёнкой. Разнообразить рацион помогала местная столовая: супы, салаты, отбивные, котлеты и компот по умеренным ценам. Правда, и там меню повторялось изо дня в день.

К концу сезона отношения с руководством окончательно разладились, и пришлось задуматься о переменах. Из Баренцбурга я уехала за полтора месяца до окончания действия контракта и решила никогда туда не возвращаться. Но уезжать с самого архипелага я не хотела. Есть в Шпицбергене что-то магическое, что притягивает к себе.

Лонгйир

Пока на Шпицбергене стояла полярная ночь, я была на материке и обдумывала, как я могу остаться в норвежском посёлке Лонгйир: жизнь там казалась многообещающей и более разнообразной по сравнению с Баренцбургом. Многое решала шенгенская виза, которая заканчивалась в январе. На самом архипелаге виза не нужна, но, чтобы проскочить транзитом через Осло, без неё не обойтись. Я долго сомневалась, но в итоге собрала вещи и решила поехать. Риск оправдался. Мне несказанно повезло, и работа нашлась на следующий день: в одном из отелей срочно был нужен человек на ресепшен, а у меня уже был опыт работы в отеле, я знала английский и немного норвежский, так что меня взяли.

Лонгйир - многонациональный город: здесь живёт около двух с половиной тысяч человек из более сорока стран. Цель многих из них не арктическая романтика, а возможность заработать денег. Во многом условия здесь похожи на материковые: есть большой супермаркет, почта, больница, школа, детский сад, рестораны, бары, отели и даже университет.

Всегда есть риск встретиться с белым медведем, так что носить оружие не просто разрешают, но и рекомендуют; карабины и пистолеты можно купить даже через группу в фейсбуке

Первое, что бросается в глаза в городе, - обилие снегоходов. Они стоят везде: на организованных парковках, у частных домов, в полях, в долинах. Ты сразу чувствуешь себя свободным человеком, когда получаешь такие возможности передвижения. Второе, что обращает на себя внимание: обычные люди носят с собой крупнокалиберное огнестрельное оружие. Так как всегда есть риск встретиться за пределами города с белым медведем, носить оружие не просто разрешают, но и рекомендуют. Удивительно, но карабины и пистолеты можно купить и в магазине, и через группу в фейсбуке. Несмотря на это уровень преступности в городе близок к нулю.

Я начала работать в отеле, когда другой персонал был ещё в отпусках. Кроме работы с бронированиями, заселением гостей, мне перепала часть других обязанностей: завтраки, уборка, круглосуточный телефон, почта и финансовые отчёты. За короткий промежуток времени я в подробностях выяснила, как работает отель, и, кажется, довольно неплохо справлялась.

Самое замечательное время в городе - апрель. Долины превращаются в снегоходные хайвеи, люди готовятся к лыжному марафону, в Лонгйир приезжает много богатых путешественников, которые собираются в экспедицию на Северный полюс. Я с головой окунулась в работу: сотрудников не хватало и рабочий день растягивался на одиннадцать часов. В этот раз все сверхурочные оплачивались дополнительно.

Я познакомилась с несколькими русскоговорящими ребятами, и мы по возможности проводили время вместе. Зимой могли сесть на снегоход и уехать на другую сторону фьорда попить чай с печеньем. Я любила ходить на лыжах или подниматься на одну из многочисленных гор, чтобы посмотреть на закат, - легко быть ближе к природе, когда она начинается прямо за порогом. В полярный день было особенно приятно устраивать барбекю у дома или на берегу фьорда. Лето на Шпицбергене довольно прохладное, практически всегда ходишь в куртке и шапке - зато в солнечных очках можешь щеголять даже ночью.

Но несмотря на значительные перемены на второй год жизни на Шпицбергене, после нескольких месяцев вновь пришло чувство неудовлетворённости. Дни превратились в простую рутину «работа - дом». Казалось, что за два года принципиально ничего не изменилось, что я всё ещё не могу управлять своим временем, как захочется. Качество жизни стало намного лучше, но я этого не замечала: зацикливалась на том, что не сделано, и совсем не учитывала маленькие шажки вперед. Я опять убеждала себя, что надо просто немного потерпеть, поработать ещё, словно это какой-то забег, а впереди желанный приз. Стыдно признавать, что всё это происходило со мной в таком невероятном месте, как Шпицберген, где человек, казалось бы, должен чувствовать себя счастливым и свободным.

Что дальше

Встряхнуться и ещё раз оглядеться вокруг мне помог отпуск. Я стала радоваться каждому улучшению, каждому новому шагу. Сейчас из моего дома видны горы и залив. Весной и осенью я не устаю поражаться красоте и разнообразию рассветов, а летом, когда приплывают белуги, медитативно наблюдаю за ними в окно. Я ценю возможность практически в любой момент встать на лыжи или сесть на снегоход и уже через несколько минут оказаться в бесконечной долине. Меня всё ещё впечатляют северные сияния, огромные ярко-голубые ледники и заснеженные вершины гор, похожие на зефир.

Как у них 05.03.18 100 985 33

Я переехала на Шпицберген в январе 2015 года. До этого я 10 лет работала веб-дизайнером в России, но мечтала сменить сферу деятельности, а заодно и место жительства.

Назиля Земдиханова

живет в Арктике

Решение переехать пришло спонтанно после туристической поездки в Арктику. Я сорвалась с места без долгосрочных планов. Первый год работала в российском поселке Баренцбург - там было просто найти работу в сфере туризма, не имея опыта. Условия работы и жизни в Баренцбурге меня не устраивали, поэтому на следующий год я перебралась в соседний норвежский город Лонгйир, где устроилась работать в отель на ресепшен.

До приезда Арктика представлялась мне суровым местом. Казалось, тут сплошные лишения и дискомфорт. Но сейчас я думаю, что жить здесь приятнее, чем на материке.

История, уголь и туризм

Шпицберген - это архипелаг между Северным полюсом и Европой. В Норвегии его называют Свальбард.

До 1920 года Шпицберген считался ничейной землей. В 1920 году Норвегия получила суверенитет над архипелагом, а США, Великобритания, Франция, Италия, Япония, Нидерланды, Швеция и другие страны получили равное право вести тут экономическую деятельность, использовать природные ресурсы островов и территориальных вод.

На Шпицберген люди ехали из-за залежей угля. В начале 20 века компании норвежского, российского, шведского и американского происхождения основали города Лонгйир, Баренцбург, Пирамида, Грумант, Свеагрува и Ню-Олесунн. Весь 20 век добыча угля была здесь главным двигателем экономики, но в конце 2016 года цены на топливо упали и фокус сместился на развитие туризма.

Туристы на Шпицберген едут, чтобы увидеть белого медведя, северное сияние и российский город-призрак Пирамида. Еще тут есть снегоходные сафари, езда на собачьих упряжках, дикая природа, круизы на кораблях, пешие и лыжные туры.

Погода

Год делится на три сезона: полярная ночь, зима и лето. Благодаря Гольфстриму температура на западе Шпицбергена примерно на 20 °C выше, чем в остальных точках на той же широте. Зимой тут значительно теплее, чем, например, на Урале.

Полярная ночь длится 4 месяца - с конца октября до конца февраля. Мой рабочий контракт позволяет уезжать в низкий сезон на долгое время, поэтому я беру отпуск на 2-3 месяца полярной ночи и еду путешествовать в другие страны или домой в Россию.

+5 °C

средняя температура на Шпицбергене летом

В конце февраля появляется солнце и начинается зимний сезон. Он длится до середины мая. В это время морозно, но солнечно. Температура опускается до −25 °C, а если дует ветер, то и еще ниже. В это время я обычно ношу 1-2 слоя термобелья, снегоходные ботинки, бесформенный пуховик и непродуваемые штаны.

То, что мы тут называем летом, длится с июня по август. Солнце на небе появляется не чаще, чем зимой, несмотря на название «полярный день»: то туманы, то облака. Ветер холодный, так что я все равно каждый день ношу шапку и ветрозащитную куртку. Летом средняя температура на Шпицбергене - +5 °C.

Город Лонгйир

Лонгйир, в котором я сейчас живу, - самый населенный город архипелага. Тут живет 2200 человек. Из норвежского Осло и Тромсё сюда каждый день летают самолеты авиакомпаний САС и «Норвегиан». В высокий сезон, с марта до сентября, в день прилетает до 5-6 самолетов , включая чартеры из других европейских стран. Билет стоит 600-3500 крон (4300-25 300 Р ). Из России тоже есть чартер, но летает он раз в два месяца. Я всегда летаю через Осло.

Хотя город норвежский, с каждым годом количество иностранцев увеличивается. Тут не принято употреблять слова «экспат» или «эмигрант», так как все имеют одинаковые права. Статистика утверждает, что каждый год состав жителей меняется на 25%. В среднем в Лонгйире живут 4-7 лет, а потом уезжают обратно на материк. Кто-то приезжает заработать, другим интересен опыт работы на архипелаге.

2200

человек живет в Лонгйире

Инфраструктура позволяет комфортно жить семьям с детьми любого возраста. В Лонгйире два продуктовых магазина, торговый центр, больница, детский сад, школа, дом культуры, спортивный комплекс, кинотеатр, рестораны, бары, отели. Есть даже университетский центр. Везде можно дойти пешком.

Белые медведи и оружие

Шпицберген уникален тем, что люди живут по соседству с белыми медведями. С одной стороны, это риск и для людей, и для медведей. С другой - это позволяет властям ограничить самостоятельную активность туристов на острове и зарабатывать деньги на организованных турах.

Медведей тут я видела только в бинокль, но, когда иду гулять за город, всегда беру с собой ружье или друзей с ружьем.

В прошлом сезоне медведи бродили прямо в окрестностях Лонгйира. Новости об этом публиковали на сайте губернатора. Постоянно был слышен гул вертолета - так медведей прогоняют подальше от города. Если зверь не напуган преследованием вертолета или агрессивен, его временно усыпляют и увозят далеко на север, чтобы он не нашел дорогу обратно.

Я считаю, что нет смысла бояться медведей и сидеть в городе. C друзьями мы ездим в туры на снегоходах, ходим в горы, катаемся на лыжах. Медведи не ограничены в передвижении, поэтому предугадать их местоположение невозможно. По правилам безопасности я обязана носить с собой крупнокалиберное оружие и (или) сигнальный пистолет. Это единственный надежный способ спастись при встрече с медведем.

Купить или арендовать оружие на Шпицбергене легко. Нужна справка об отсутствии судимости, переведенная на английский или норвежский и заверенная губернатором Лонгйира. Подтверждение отправят прямо в магазин. Если никогда не держал оружие в руках, продавец-консультант расскажет, как заряжать и разряжать ружье, как стрелять. Аренда Маузера 30-06 стоит 190 крон (1400 Р ) в день.

1400 Р

в день стоит аренда Маузера 30−06

Личного оружия у меня нет. Когда я подрабатываю гидом и веду экскурсию, то беру оружие на работе. Для этого справка не нужна. В остальное время в горы или кататься на снегоходах хожу вместе с друзьями, у которых есть оружие. Если иду одна, то оружие беру у своего партнера.

144 600 Р

может достигать размер штрафа за убийство белого медведя

Белые медведи занесены в Красную книгу, и каждый случай нападения или убийства тщательно расследуется. Самозащита - недостаточный повод для убийства животного. Если расследование покажет, что человек не принял достаточные меры, чтобы избежать встречи с медведем, и в результате убил его, то выпишут штраф. Размер штрафа - до 20 000 крон (144 600 Р ).

Виза и регистрация

Жители стран, подписавших Шпицбергенский трактат, - а их более 50 - имеют право находиться и работать на архипелаге без визы. Россия входит в их число. Но это только на бумаге. В реальности лететь до Лонгйира, скорее всего, придется через Осло или Тромсё, а значит, понадобится и шенгенская виза с запасом дней на выезд. Прямой чартер из Москвы летает раз в 2 месяца. Но даже в этом случае требуется шенгенская виза: нужно доказать, что в критической ситуации у вас будет возможность улететь любым рейсом, а не только прямым чартером через два месяца.

Первый раз я получила годовую шенгенскую визу, когда работала в Баренцбурге. Оформлением занималась компания-работодатель, я только сделала страховку на год и отправила паспорт в Москву. Следующую визу пошла получать самостоятельно в офис губернатора Шпицбергена. Надо было представить регистрацию, рабочий контракт, банковскую выписку и стандартные документы на шенгенскую визу. Сфотографировалась, сдала документы и отпечатки пальцев за 10 минут. Через две недели выдали годовую визу. Визовый сбор - 35 €. Оплату списали прямо с банковского счета.

Регистрация в налоговой обязательна, если хочешь устроиться на работу, завести счет в банке, оформить на себя машину или снегоход. Иностранным резидентам присваивают D-номер - это аналог норвежского идентификационного номера, но с ограничениями. Ди-номер связан с банком, страховой, медицинской картой и другими социальными сервисами.

Важно, что регистрация на Шпицбергене не дает права на жительство в материковой Норвегии, независимо от количества прожитых на архипелаге лет. Правила распространяются и на супругов норвежцев, и на общих детей.

Деньги и банки

Местная валюта - норвежская крона. В феврале 2018 года 1 норвежская крона = 7,23 Р . Летом на Шпицбергене появляются в неофициальном обороте евро и доллары - вместе с пассажирами круизных лайнеров. Пунктов обмена валюты нет, зато везде принимают банковские карты. Однажды я видела, как туристы сидели с сумкой долларов и не могли оплатить номер в отеле.

Когда я устроилась на работу, получила карту в единственном местном банке - «Спаребанк». Сотрудники доброжелательны и готовы помочь разобраться с любым вопросом. Правда, кредитную карту мне выдать отказались, так как я не гражданин Норвегии. У банка два мобильных приложения: интернет-банк и генератор разовых паролей. И тем и другим я пользуюсь постоянно для оплаты счетов, переводов и покупки товаров в интернете. Годовое обслуживание стоит 250 крон (1800 Р ).

1800 Р

в год стоит обслуживание карты в местном «Спаребанке»

Комиссия при переводе денег в российский банк - 50 крон (360 Р ), за снятие наличных в стороннем банкомате - 30 крон (220 Р ) + 0,5% от суммы снятия.

Работа и зарплата

На Шпицбергене нет централизованного поиска рабочих мест. Вакансии ищут либо на сайтах компаний, либо приезжают по приглашению знакомых и друзей с острова. Специальности, требующие норвежского образования, недоступны иностранцам.

В Лонгйире высокая конкуренция в сфере туризма и ресторанно-гостиничного бизнеса. Это связано с менее строгими требованиями к образованию: достаточно английского языка и аналогичного опыта, чтобы приехать сюда работать. У гидов ценится знание дополнительных языков, например французского или немецкого.

900 Р

в час - минимальная оплата труда в Лонгйире

Работа регулируется контрактом. Обязательно прописан тип контракта - он бывает постоянным или сезонным. Еще в контракте всегда указывают почасовую зарплату, процент занятости от полной рабочей недели, надбавки за сверхурочные, выходные и праздничные дни.

Минимальная оплата - 125 крон (900 Р ) в час. Полная рабочая неделя - 37,5 часа в неделю. Без учета налогов минимальная плата за полный рабочий месяц - 18 750 крон (135 600 Р ).

Постоянный контракт - бессрочный. На него распространяется закон по выплате компенсации при принудительном увольнении или по болезни. Пять недель в году - оплачиваемый отпуск. Сверхурочные часы, праздничные дни и выходные оплачиваются дополнительно, может быть как 20, так и 100% часовой оплаты.

Сезонный контракт устанавливает сроки и занятость в процентах. Человеку с контрактом 80% не позволено работать сверх установленных часов. Для обоих типов контрактов предусмотрена тринадцатая зарплата.

Но существуют и другие варианты контрактов. Мои контракты и в отеле, и на работе гидом - сезонные, но не ограничены в процентах. Если я работаю больше 37,5 часа в неделю, сверхурочные не оплачиваются по ставке, а записываются отдельным месяцем. Оплату я получу, когда буду в отпуске. Это хитрость, которой пользуются некоторые работодатели. Но даже в этом случае надбавки за вечерние и ночные часы, воскресенья и праздничные дни я получаю в соответствии с законами.

136 600 Р

минимальная зарплата за полный рабочий месяц до вычета налогов

Примерные зарплаты такие:

• повар, бармен, работник отеля - 150-180 крон в час (1080-1300 Р );
• гид, гид-экскурсовод - 180-300 крон в час (1300-2170 Р );
• чиновники и государственные служащие - 300-430 крон в час (2170-3100 Р );
• учителя, врачи - 270-310 крон в час (1950-2240 Р );
• инженер-строитель, системный администратор, сотрудник полиции - 300-340 крон в час (2170-2450 Р ).

Налоги

Чтобы трудоустроиться, нужно зарегистрироваться в налоговой инспекции и получить норвежский идентификационный номер. При проживании более 12 месяцев на Шпицбергене резидент обязан платить фиксированную налоговую ставку - 16,2%. Из них 8% - это подоходный налог, а 8,2% - страхование.

Страхование действует с первого рабочего дня и продолжается еще 30 дней после последнего. Оно дает право на пособие по болезни, пособие на больного ребенка и в случае беременности и родов. Неработающие супруги имеют право на получение медицинских услуг через систему страхования, пока они живут на Шпицбергене.

25%

размер НДС в Норвегии, но для жителей Шпицбергена он отменен

В Норвегии НДС составляет 25%, на Шпицбергене его нет. Я заказываю электронику, одежду и спортивную экипировку в норвежских интернет-магазинах. При оплате налог обычно вычитают сразу. Иногда требуется оформить возврат налога после получения посылки, но я этим способом еще ни разу не пользовалась.

Жилье

Жилье в Лонгйире - первое, о чем нужно позаботиться, если вы решите переехать. Туризм тут развивается, растет количество рабочих мест, темпы строительства нового жилья не успевают за туризмом. Это привело к жилищному кризису. Найти хоть какую-то квартиру в Лонгйире уже удача.

47 000 Р

в месяц мы с партнером платим за аренду жилья

Квартиры тут варьируются от однушек-студий до двухэтажных апартаментов с двумя-тремя спальнями. Стоимость аренды однокомнатной квартиры начинается от 6500 крон (47 000 Р ). Двух- или трехкомнатная квартира стоит 10-15 тысяч крон в месяц (72-108 тысяч рублей). Найти квартиру поможет работодатель, но можно искать и самостоятельно. Жилье сдают в группе Ros & Info Longyearbyen в Фейсбуке.

Чтобы подтвердить платежеспособность, достаточно показать арендодателю рабочий контракт.

Я нашла жилье через друзей. Мы живем вдвоем с молодым человеком в двухкомнатной квартире и платим 6500 крон (47 000 Р ) в месяц. Наш дом находится в индустриальной зоне Лонгйира, поэтому из окна открывается вид на горы, фьорд и свалку. В центр города переезжать не спешим, так как держим на улице собаку и можем устраивать барбекю у дома. В городе собак на улице держать не разрешено.

Из коммунальных платежей мы платим только за электричество, так как живем в доме без центрального отопления. Постройка не держит тепло, его выдувает ветрами. За день квартира успевает охладиться до +8 °C. По вечерам мы включаем электрические радиаторы. При таком расходе электричества счет за квартал в зимнее время составляет 3500-4000 крон (25-29 тысяч рублей). Летом в квартире тепло без дополнительного обогрева, поэтому счет в два раза меньше.

Часть городского жилья принадлежит общественному совету Лонгйира. Эти квартиры не сдают в аренду, они простаивают месяцами, но имеют практическое назначение: сюда временно переселяют людей из потенциально опасных районов, если там сходит лавина или сель - грязевой поток. Это случается 2-3 раза в год.

Вот такую небольшую квартиру сдают в Фейсбуке за 7500 крон в месяц

Транспорт

Протяженность асфальтированных дорог в городе и окрестностях - 40 км. По данным на 2017 год в Лонгйире зарегистрировано 1340 машин на 2200 человек, включая рабочие и сервисные.

В городе есть автосалон Тойоты, при нем же автосервис. Чинить или обслуживать машину дорого. Иногда проще продать. Например, переобуться на зимнюю резину стоит 2000 крон (14 500 Р ). Для приезжих существует услуга аренды авто. День на Киа Спортэйдж обойдется в 890 крон (6400 Р ), на Тойоте Хайлюкс - 1050 крон (7600 Р ). Своей машины у меня нет.

Второй по популярности транспорт - снегоход. По статистике снегоходов в городе 2100 штук. Подержанный снегоход можно купить за 5000 крон (36 200 Р ), а можно и за 80 000 крон (578 400 Р ). Цена зависит от модели, состояния и года выпуска. Я купила свой снегоход за 13 000 крон (94 000 Р ). За сезон с февраля до середины мая мой пробег не превышает 2000 км.

94 000 Р

стоил мой снегоход

При расходе 20 л на 100 км и стоимости бензина 9,02 кроны за литр топливо обходится мне в 3600 крон в год (26 000 Р ). За страховку плачу 160 крон в месяц (1160 Р ).

Из общественного транспорта в Лонгйире есть только автобус. Он привязан к расписанию авиарейсов: сначала развозит туристов по отелям, а потом собирает. Других маршрутов нет. На поездку продолжительностью 5-15 минут взрослый билет обойдется в 75 крон (540 Р ). За этот же путь такси возьмет 150 крон (1080 Р ).

Ненужные вещи

Территория Шпицбергена - зона вечной мерзлоты, мусор здесь не закопаешь. Поэтому утилизация - отдельная тема. Для бытового мусора предназначены крытые контейнеры, а габаритный мусор - снегоходы, автомобили, бытовая техника, мебель и прочее - складируется на местной свалке. Это стоит отдельных денег. Весь мусор потом вывозят на утилизацию в Норвегию.

Избавиться от вещей можно еще двумя способами - через Фейсбук и фримаркет, это что-то вроде барахолки. Фримаркет - это хороший способ обзавестись стартовым набором для дома на Шпицбергене. Тут посуда, книги, обувь, одежда, предметы интерьера передаются от одного владельца другому. Раз в две недели я заглядываю на фримаркет в поисках горшков для цветов, кухонных принадлежностей и книг. В конце туристического сезона на фримаркете появляются пуховики, спальные мешки, снегоходные сапоги, а отели раздают кровати, столы и стулья.

В первую очередь все это забота об окружающей среде. Вещи обретают нового хозяина, а не оказываются на свалке.

Медицина

В больнице Лонгйира ограниченный состав врачей: физиотерапевт, хирург, дантист, акушер, педиатр и две медсестры. По опыту знакомых, врачи стараются не прописывать лишний раз лекарства, советуют пить больше воды и отдыхать. Мне приходилось бывать в больнице дважды. Консультация стоила 152 кроны (1100 Р ).

Лекарства в аптеке продаются по рецепту врача через специальную централизованную медицинскую систему. Купить без рецепта можно парацетамол (43 кроны - 311 Р ), ибупрофен (54 кроны - 390 Р ) и спрей для носа «Отривин» (64 кроны - 463 Р ). Когда еду в Россию, закупаюсь всевозможными таблетками - от кашля, аллергии, болей.

311 Р

стоит пачка парацетамола

Если чье-то здоровье действительно требует срочного внимания специалиста, больному заказывают место на ближайший авиарейс в больницу Тромсё. Билеты, стационар и отгул по болезни оплачиваются медицинской страховкой. Если больной в тяжелом состоянии, его эвакуируют вертолетом из Тромсё.

Я не доверяю местной больнице и все вопросы здоровья стараюсь решать на материке.

Дети и образование

В Лонгйире есть и младенцы, и подростки, но рожать здесь нельзя из-за возможных осложнений. Принято уезжать в Тромсё за 1-2 недели до срока либо рожать в своей стране. Если поехать рожать в Норвегию, это не даст никаких дополнительных прав ни ребенку, ни родителям.

По закону оплачивается от 49 до 59 недель декрета, если рабочий стаж составляет 6 из 10 последних месяцев. Оплата равна среднему значению зарплаты за последний год. Отец ребенка обязан взять 10 недель декрета для заботы о новорожденном.

В городе два детских сада, туда ходят дети от года до 5 лет. Стоимость места - 2500 крон (18 000 Р ) в месяц. Если ребенок в возрасте от 1 до 2 лет не посещает детский сад, родители получают денежное пособие.

18 000 Р

в месяц стоит детский сад для ребенка

Школа начинается с 6 лет. Удивительно, но в Норвегии не существует понятия «остаться на второй год». Все ученики автоматически переводятся в следующий класс.

Для детей в городе проводят мероприятия в доме культуры, есть спортивные секции и молодежный центр.

Язык

Официальный язык - норвежский, но достаточно знать английский, чтобы чувствовать себя комфортно. На английском говорят и у губернатора, и на почте, и в магазине. На работе я обычно говорю на английском, на норвежском - когда работаю с почтой и телефонными звонками.

Когда я только приехала на остров, моего уровня английского хватало только на ограниченное общение в отеле. Поэтому я начала учить норвежский. По структуре язык похож на английский. Мне до сих пор тяжело дается произношение, понимание речи на бытовом уровне и диалектов, но зато я без затруднений читаю современную литературу и новости.

Недостатка общения на русском не ощущаю: русскоговорящие люди тут работают в магазинах, отелях, ресторанах. Одни заключают брак с гражданами Норвегии, другие приезжают заработать, третьи прикипели к местному образу жизни.

Продукты и еда

Всю еду на остров привозят. Скоропортящуюся молочку и охлажденное мясо доставляют самолетом, остальное - сухогрузом. Ассортимент продуктового магазина удовлетворяет многонациональный контингент: тут есть продукты и из Европы, и из Азии, и даже из Мексики. На полках круглый год свежие фрукты и овощи. Хлеб и торты пекут в местной пекарне. Есть еще магазин тайских продуктов, но туда я захожу редко.

Цены высокие даже по местным меркам:

• хлеб - 37 крон (270 Р );
• стерилизованное молоко - 18 крон (130 Р );
• яйца, 18 штук - 50 крон (360 Р );
• яблоки, 1 кг - 48 крон (340 Р ).

В месяц на продукты для двоих выходит около 5000 крон (36 200 Р ).

Если лень готовить, в Лонгйире есть 11 заведений, включая и бюджетные забегаловки, и люксовые рестораны. Нет мест, куда ходят исключительно жители города: в первую очередь все заведения рассчитаны на туристов.

Первое блюдо в ресторане стоит 100-200 крон (720-1470 Р ), основные - 200-400 крон (1470-2900 Р ). Десерт обойдется еще в 70-150 крон (510-1080 Р ). Чашка капучино стоит 35-50 крон (250-360 Р ).

2150 Р

стоит стейк из тюленя

На Шпицбергене я впервые попробовала мясо кита, тюленя и оленя. В ресторане отеля, где я работаю, стейк из оленя - это самое дорогое блюдо в меню: 445 крон (3200 Р ). Стейк из тюленя стоит 295 крон (2150 Р ), из кита - 265 крон (1900 Р ). Конечно, есть и рыба: блюдо из форели - 325 крон (2350 Р ), из трески - 345 крон (2500 Р ). Замороженное мясо и рыбу тоже доставляют сухогрузом с материка.

Сэндвич с говядиной в местном ресторане, 219 крон (1600 Р )

Алкоголь

Алкоголь на Шпицбергене продают по квотам. Так сложилось исторически: во времена угольной промышленности эти меры ввели, чтобы шахтеры не спивались в условиях полярной ночи. Как и век назад, резиденты города, чтобы купить алкоголь, должны предъявить алкогольную карту.

В месяц по карте можно купить:

1. До 2 л крепкого алкоголя либо 4 л крепленого вина.
2. До 0,5 л крепленого вина.
3. 24 банки пива.
4. Вино в разумных количествах.

Отдел с алкоголем - это магазин беспошлинной торговли (дьюти-фри). Для туристов тоже действует месячная квота на покупку алкоголя. Чтобы купить бутылку вина, туристам нужно предъявить билет на самолет.

Цены на алкоголь такие:

• банка пива - 8-15 крон (60-110 Р );
• водка «Русский стандарт» 0,5 л - 85 крон (615 Р );
• вино - от 70 крон (505 Р ).

Определенный процент от продажи алкоголя поступает городу. Эти деньги распределяют в виде грантов для социально значимых и развлекательных проектов. Например, в 2017 году 2,7 млн крон (19,5 млн рублей), полученных с продажи алкоголя, пошли на спортивные мероприятия, обучающие проекты школы и детсада, нужды Красного креста и так далее. Информация по прибыли и распределению денег есть в открытом доступе.

Криминал

В Лонгйире перестаешь бояться за жизнь и имущество. В городе нет бомжей и попрошаек, все жители в основном работают и имеют достаточно средств для существования. Автомобили и дома все оставляют открытыми. Я закрываю дом и забираю ключи от машины, только если уезжаю на материк.

Когда видишь рядом людей с огнестрельным оружием в руках, ты все равно уверен в их адекватности. Если кто-то что-то совершит, он никуда не убежит с острова - это знание действует как ограничитель.

253 000 Р

может достигать штраф за вождение в нетрезвом виде. Но в основном штрафуют туристов, а не местных жителей

В статистике преступлений в Лонгйире есть и кражи, и угон автомобилей. Обычно их совершают пьяные туристы.

За вождение в нетрезвом виде штраф 12-35 тысяч крон (87-253 тысячи рублей) и лишение водительского удостоверения. Лимит алкоголя в крови - 0,02 промилле. Взяткой полицейскому тут не откупиться. Власти также проводят рейды в поисках наркотических веществ. Штраф при изъятии наркотиков - 4000-9000 крон (28 900-65 000 Р ). Возможна депортация.

Досуг

Ответ на вопрос, как провести досуг, зависит от погоды. В ясную погоду можно кататься на снегоходах или собачьих упряжках. Вокруг города горы и долины - рай для любителей горных или беговых лыж. Летом можно ходить в пешие походы, плавать на лодках, сплавляться на каяках.

В полярную ночь и плохую погоду я хожу в спортзал. Тут есть 25-метровый бассейн и тренажерный зал, скалодром и зал для командных игр. Местные жители сами инициируют и проводят занятия йогой, кикбоксингом, настольным теннисом. За годовой абонемент в тренажерку я плачу 1950 крон (14 100 Р ).

Норвежцы - нация лыжников. На Шпицбергене лыжи очень популярны. Специальная машина прокладывает лыжню через город для персональных тренировок. В апреле проходит лыжный марафон, в нем участвуют и любители, и олимпийцы - всего около 900 человек. Летом проходят забеги: марафон, трейловые соревнования.

Разнообразие в культурную жизнь вносят музыкальные фестивали «Полар-джаз» и «Дарк-сизон-блюз». Билет на 4 дня джазового фестиваля стоит 1800 крон (13 000 Р ).

В итоге

Для некоторых Шпицберген - это изоляция, испытание суровым климатом, полярной ночью и дороговизной. Для меня это спокойная уверенная жизнь в экологичной среде с возможностью заниматься любыми активностями прямо за порогом дома. Холод и отсутствие деревьев меня не тяготит. Когда хочу сменить обстановку, покупаю билет на самолет и лечу в теплые страны или к семье в Россию.

При всех расходах тут у меня получается откладывать 20-40% зарплаты и не жить по принципу «от зарплаты до зарплаты». Уезжать я пока не планирую: мне интересно смотреть, как развивается Арктика, и быть свидетелем глобального потепления.

Молодой учёный-антрополог из Санкт-Петербурга Андриан Влахов недавно вернулся со Шпицбергена, где три месяца собирал материал для своей диссертации про русское сообщество на архипелаге. Сфера его интересов - индустриальная антропология Арктики. Нам он рассказал, как живут люди, когда им положена всего одна бутылка водки в месяц, а из посёлка не выйдешь без ружья, и зачем они вообще едут в такое место.

Современные социальные науки, например социальная антропология, которую у нас до сих пор знают как этнографию и считают записью песен и плясок народов мира, на самом деле предполагают применение качественных методов исследования. Общепринятый стандарт - поехать жить в сообщество, постараться поговорить с каждым его членом, возможно, подружиться. Я ехал без легенды, хотя, конечно, идеальный вариант - когда никто не знает, что ты исследователь.

Поездка была нужна мне потому, что я пишу по Шпицбергену диссертацию. Мне интересно, зачем люди едут в Арктику, что они там делают, почему остаются жить. На самом деле жизни на архипелаге посвящено не так уж много работ: русские учёные, вероятно, долгое время думали, что всё население Шпицбергена - шахтёры-алкоголики, про которых нечего и писать, а зарубежным исследователям работать с жителями того же русского посёлка Баренцбург тяжело, потому что никто не то что по-норвежски - по-английски почти не говорит.

Андриан Влахов

антрополог

Путешествие на Шпицберген

74 000 рублей

Записано
бесед

ВРЕМЯ
ПУТЕШЕСТВИЯ

Подготовка

Я провёл довольно обширную подготовительную работу, потому что учёный не может просто взять и поехать, как мы говорим, в поле: нужно как можно больше узнать о месте из всех доступных источников, сформулировать вопросы, которые будешь задавать людям, составить план работ.

Кроме того, для поездки на Шпицберген мне было важно установить контакт с трестом «Арктикуголь». Не сказать, что территория режимная, но попасть туда не так просто, поэтому необходимо было подружиться с теми, кто всем заправляет. Я дважды приезжал в Москву, чтобы рассказать о целях своей поездки, что неудивительно: человек, решивший ехать туда, куда нормальные люди не ездят, вызывает вопросы.

Работа антрополога предполагает не только беседы с местными жителями, но и фиксацию аудиоскейпа, фото- и видеосъёмку, картографирование, поэтому я, безусловно, брал с собой необходимое оборудование.

Конечно, если собрался на 78-й градус северной широты, пусть даже и летом, стоит позаботиться о тёплой одежде. Мне с погодой, можно сказать, повезло - в отдельные дни было 10–11 градусов тепла, но уже в сентябре без пуховика было не обойтись.

Баренцбург

Учёные на Шпицбергене, как правило, живут в научном городке, ставят там опыты, водоросли изучают, с шахтёрами почти не пересекаются. Я изначально просил, чтобы меня поселили в общежитии, в такой же комнате, в каких живут сами шахтёры, чтобы мне было легче с ними знакомиться и собирать необходимые сведения.

Баренцбург - не то место, где можно остановить человека для опроса на улице. Во-первых, потому что здесь довольно холодно, во-вторых, собственно как и во всех приграничных регионах России, многие по старой советской привычке опасаются шпионов. В качестве байки: на вторую неделю пребывания в посёлке до меня дошли слухи, что я кагэбэшник и всех собираюсь взять в оборот. Людей можно понять - им сложно представить, что кто-то оставит благословенный Петербург и приедет в их богом забытый Баренцбург, чтобы три месяца тут жить без какой-либо скрытой цели.

Вообще, слухи - это отдельная тема. Скажем, до меня дошла сплетня, будто меня трижды видели пробирающимся ночью к кому-то из девушек по коридору общежития в трусах и с цветами - и это при том, что ближайший букет можно достать только на материке, в норвежском Тромсё.

Это, пожалуй, можно объяснить тем, что поначалу я действительно много общался с женской половиной, точнее четвертью Баренцбурга - женщины всегда более контактны и охотнее делятся информацией, которая может представлять интерес для антрополога.

С мужиками самый эффективный способ разговориться вполне очевиден. Проблема в том, что с выпивкой в Баренцбурге напряжённо - ещё с советских времён в месяц на человека положена одна бутылка водки. Не запрещено, правда, в неограниченных количествах пить пиво местной пивоварни, но им не напьёшься. Как вариант - съездить в норвежскую часть и купить всё там, но это на Шпицбергене опять же нетривиальная задача. Нужно иметь посадочный талон на рейс, по которому можно взять до двух литров крепкого алкоголя. К слову, мой собственный у меня практически сразу же по прилёту выпросил один из местных - мне, собственно, было не жалко. В самом Баренцбурге можно найти и нелегальный алкоголь, но от него похмелье в тысячу раз сильнее.

Если ты сам трезв, вести фиксацию данных несложно. А вот когда выпиваешь с шахтёрами, нужно постоянно себе напоминать, что разговоры за жизнь - это прекрасно, но ты ещё и учёный и у тебя есть определённые задачи. Каждый раз, возвращаясь в общежитие после таких интервью, я старался перебороть желание завалиться спать и сначала записывал свои впечатления, чтобы ничего не забылось.

Разговор обычно начинался вопросом «Что вас сюда занесло?». Первый и самый простой ответ - желание заработать. На квартиру, машину, свадьбу сына, козу, корову - что угодно. Потом, правда, выясняется, что на самом деле всегда ещё хотелось посмотреть, а как это - Арктика, как это - жить, когда три месяца - полярная ночь, три месяца - полярный день, а остальное время - пересменки? Или что так здорово видеть из окна океан и горы, что и уезжать не хочется, или что кто-то в детстве любил приключенческую литературу и, когда появился шанс самому отправиться в приключение, он этот шанс не упустил. Некоторые рассказывают, что родились в условном Норильске, потом 20 лет жили на Донбассе и мучились от жары, а потом взяли и переехали сюда.

С выпивкой в Баренцбурге напряжённо - ещё с советских времён в месяц на человека положена одна бутылка водки.

Моя работа чем-то похожа на работу следователя: я никогда не перебиваю собеседников, а только задаю наводящие вопросы. Ну, например, чтобы узнать, что люди делают, отпахав восемь часов в шахте. Вот вышел ты из забоя - и что потом? Ну выпил пива с пацанами, ну сходил в качалку, а дальше? Кто-то записывается в недавно открывшийся кружок норвежского языка, кто-то в местной библиотеке читает оставшиеся с советских времён украинские книги, кто-то ходит на рыбалку, кто-то собирает камешки - привезти в подарок жене.

Когда людей здесь спрашиваешь, чего больше всего не хватает, баренцбуржцы никогда не начинают со свежих фруктов и овощей, но всегда жалуются на то, что почти нечем заняться в свободное время. Нормального интернета в посёлке нет. Хватает, чтобы написать родне и иногда выйти в скайп. Раньше хотя бы крутили кино, а теперь за каждую прокатную копию приходится платить, поэтому много не напоказываешь. Смотреть телевизор тоже надоедает. Поэтому по Баренцбургу циркулирует довольно богатая коллекция кино, в том числе и порнографического. Последнее среди местных жителей довольно популярно (тут стоит напомнить, что три четверти населения - молодые парни). Обмениваются фильмами пока, кажется, безвозмездно.

Собирать данные мне помогали также навыки преподавания русского и английского языков. Я просто пришёл в местную школу и предложил свою помощь. Денег, естественно, не просил: меня интересовала в первую очередь возможность через учеников пообщаться с родителями. В Баренцбурге сейчас два учителя на все 11 классов - один на начальную школу и один на все остальные классы и предметы. Обычное занятие: в аудитории собираются дети сразу из нескольких классов, причём у пятого, скажем, литература, у шестого - русский, у седьмого - математика, а у восьмого - химия. В каждом классе пара человек, и учитель весь урок ходит от ученика к ученику и каждому объясняет свою тему. Дети, надо сказать, очень хорошие и гораздо более сообразительные, чем можно встретить в крупных городах на материке.

Довольно забавно проходит в Баренцбурге 1 сентября. Строго говоря, проходит оно не первого, а девятого числа, потому что новую партию шахтёров привозят из отпуска примерно 28 августа и следующие полторы недели люди проводят в карантине. На линейке вся школа в составе 20 человек становится полукругом вокруг шестерых первоклашек и воодушевлённо поздравляет их с началом школьной жизни.

К детям я очень привязался, как и они ко мне. Когда я уезжал, они обнимали меня и плакали - пришлось пообещать им обязательно вскоре вернуться.

За три месяца я исходил посёлок вдоль и поперёк и всё, что можно, там облазил - все закоулки, заброшенные дома, сараи - словом, то, что люди воспринимают как свою повседневность. Поднимался на гору, где стоят вышки сотовой связи, бродил вдоль берега океана и выкладывал галькой всякие дорогие сердцу русского человека слова. Тут я, конечно, нарушал закон, потому что выходить за пределы посёлка без оружия и уведомления властей запрещено - всё из-за белых медведей, которых тут больше, чем людей, три тысячи против двух с половиной. Сам я медведя не видел, но во время моего пребывания в Баренцбурге ходил слух, что по южной окраине посёлка бродила медведица. Местные вообще любят истории про медведицу, желательно с двумя медвежатами, которая когда-то подходила аж к самым домам. На самом деле медведи крупных поселений, скорее, боятся, но в другом русском посёлке, по рассказам, один медведь в этом году совсем потерял страх и слонялся вокруг посёлка так долго, что его уже замучились отгонять. На Шпицбергене на самом деле медведи защищены куда лучше людей: в них нельзя стрелять, пока не попытаешься отогнать сигнальной ракетой. Хотя в Баренцбурге мне показывали имеющуюся коллекцию оружия - очень даже внушительно.

Я, конечно, нарушал закон, потому что выходить за пределы посёлка без оружия и уведомления властей запрещено.

Лонгиербюен

В норвежский Лонгиербюен просто так из Баренцбурга не попадёшь. Время от времени «Арктикуголь» организует «шоп-тур», когда людей доставляют туда на вертолётах, но чаще приходится пристраиваться к норвежскому туристическому судну.

Лонгиербюен, как и любое другое поселение на Шпицбергене, был шахтёрским городком, но уже лет 20 как перестал быть таковым. В начале 1990-х норвежцы поняли, что на одной угледобыче ничего не построишь и узаконили частную собственность. Местная угледобывающая компания вывела из своего ведения все не связанные с ней напрямую сферы деятельности, и это очень хорошо отразилось на городе.

В плане инфраструктуры Лонгиербюен производит гораздо более приятное впечатление - есть быстрый интернет, супермаркет с едой, к которой ты привык, гостиница, несколько баров, музей, дом культуры, университетский центр, аэропорт. Есть даже тайский ресторанчик.

Но во всём остальном Баренцбург понравился мне гораздо больше. Наш посёлок величавый, стоит на берегу фьорда, а в Лонгиербюене на берегу одни сараи - нет размаха, что ли.

Итог

На меня очень сильное впечатление произвела природа Шпицбергена. Ни с чем не сравнить, когда за окном у тебя зелёный-зелёный океан и заснеженные горы, а в начале сентября три дня такая пурга, что невозможно выйти из дома - сдувает в сугроб.

Но больше всего меня поразили люди. Мы в мегаполисах отвыкли от того, что до сих пор является реальностью маленьких городов - здесь каждый на виду. Мы-то всегда можем запереться у себя в квартире и отгородиться от мира. В Баренцбурге это невозможно - если не общаться с людьми, через некоторое время взвоешь.

А люди здесь поразительно открытые и общительные - даже при том, что работают на сравнительно закрытом предприятии. Обычный человек никогда не оставит тёплое насиженное место и семью, чтобы уехать сюда. Нужно быть немного отчаянным, и эта отчаянность есть в характере у всех жителей Баренцбурга. Ещё здесь в полной мере ощущаешь то, что в книжках описывается как дух полярников: взаимовыручка и стремление помочь другому - это не просто слова, это то, что действительно имеет огромное значение для людей, живущих на суровом севере.

В какой-то момент мои отношения со многими здесь перестали вписываться в формат «респондент - собиратель». Я нашёл в Баренцбурге людей, с которым сблизился и до сих пор поддерживаю связь (спасибо социальным сетям!). Сейчас переписываюсь и со взрослыми, и с детьми и надеюсь на встречу в марте или апреле - к тому времени я проанализирую имеющиеся материалы и пойму, каких данных не хватает. Ну и ещё 20 марта ожидается полное солнечное затмение, которое будет видно только на Фарерах и Шпицбергене и больше нигде на Земле - очень хочу его увидеть. В местных гостиницах все номера на эти даты выкуплены за два года, но, надеюсь, для меня в Баренцбурге теперь найдётся место.

Время от времени «Арктикуголь» организует «шоп-тур», когда людей доставляют в Лонгиербюен на вертолётах.